На 9 января приходится день рождения знаменитого в прошлом литератора А. Гайдара (наст. имя — Аркадий Петрович Голиков, 1904—1941). Уроженец Льгова Курской губернии, он участвовал в Гражданской войне, в мирное время работал журналистом, но наибольшую известность приобрел как детский писатель. Наиболее удачный, яркий его персонаж — Тимур — долгие годы служил образцом для подражания подростков, что привело к зарождению так наз. тимуровского движения. С началом Великой Отечественной Голиков вновь прибывает на фронт, где 26 октября 1941 г. геройски погибает под украинским селом Леплява (близ г.Канева). Впоследствии писатель был похоронен в Каневе. Начиная с перестройки, особенно за период 1989—1991 гг. в прессе всплывает большое количество фактов негативной окраски. О том, что в этой информации справедливо, а что нет, рассказывает в своих публикациях член Союза писателей Борис Камов, бывший тимуровец.

КАК СТАТЬ ГАЙДАРОВЕДОМ

Борис Николаевич Камов

Я — главный биограф А.П. Гайдара. Я сам присвоил себе этот титул. В доперестроечные времена я бы себе не позволил такой вольности.

Но в конце 1980-х — начале 1990-х годов вдруг объявилось несколько сот пишущих мошенников во главе с лауреатом Госпремии Владимиром Солоухиным. Каждый заявлял о личном, новейшем сенсационном открытии в гайдароведении. Смысл многочисленных, почти фантастических сюжетов сводился к единому тезису: «А.П. Гайдар на гражданской войне был убийцей и почти людоедом!».

Вот два образчика подобных «открытий».

Как Аркадий Голиков, не выходя из дома, сделался покорителем всего Кавказа

Некий господин (он трусовато спрятался за инициалы С.Р.) заявил в московском молодежном журнал «Собеседник»: «По словам историков, Гайдар-старший прославился тем, что, устанавливая на Кавказе советскую власть, не щадил ни малых, старых».

Фразу, что Гайдар устанавливал советскую власть, следовало понимать так, что делал он это самочинно, как бы по собственной прихоти и уподобился славным своим предшественникам – генералам Ермолову и Паскевичу.

Но стеснительный господин С.Р. плохо учился в школе и не запомнил, что такое Кавказ и где он находится. Ему и в голову не пришло, что Кавказ — это Армения, Азербайджан, Грузия, Абхазия, Дагестан, Ингушетия и даже Чечня — вместе взятые. Не мала ли территория для ее молниеносного покорения одним, хотя и очень даровитым полководцем?

Чего еще не знал господин С.Р.: в крупнейшем регионе Кавказа, в Азербайджане, советская власть установили уже в ноябре 1917 года. «Гайдару-старшему» в ту славную пору было тринадцать лет. Он учился в четвертом классе Арзамасского реального училища. О своей полководческой деятельности в ту пору Голиков писал в дневнике: «Меня и Шнырова директор заметил, когда мы дрались на палках».

Обсуждал Аркадий Голиков на страницах дневника и проблемы материально-технического снабжения: «Я сегодня, — писал он, — не был в школе, потому что нет сапог».

Лже-гайдаровед С.Р. не читал биографии писателя и потому не знал, что Аркадий Петрович действительно служил на Кавказе, но в 1920 году. Должность у него там была поистине фельдмаршальская — командир взвода. Затем — командир роты. Главным сражением шестнадцатилетнего «фельдмаршала» стало вот что: он охранял высоко в горах известный курортникам Тубский перевал… По-моему, он там не сделал ни одного выстрела.

Как Аркадий Голиков с отрядом в 40 человек подавил крестьянский бунт в Томской губернии

Кандидат исторических наук, преподаватель Томского государственного университета В. Бойко сообщил в газете «Молодой ленинец» (г. Томск), что он отыскал сенсационные документы.

Бумаги свидетельствовали, что Аркадий Петрович Голиков в сентябре 1920 года командовал отрядом из 10 милиционеров и 30 шахтеров. Отряд будто бы проводил карательные акции против взбунтовавшихся местных мужиков. Они восстали против грабительских поборов советской власти.

Перед нами подлог.

Первое. В документах, найденных В. Бойко, не расшифровано имя командира отряда. Он именуется так: «А. Голиков». Господин Бойко утверждает, что это был «будущий писатель» Аркадий Голиков.

Я имею все основания полагать, что это могли быть: Антон, Арнольд, Альфред, Алан, Аким, Андриан, Азарий, Август, Ануфрий, Андрей, Алексей, Абрам, Афанасий, Арон, Анатолий, Артем, Артур и даже Аскольд Голиков.

Во-вторых, «будущий писатель» был кадровый военный. Командовать странной дружиной из милиционеров и шахтеров он не мог, как машинист паровоза в 1920 – ые годы не мог быть еще и «водителем кобылы».

В-третьих, мы только что установили: осенью 1920 года А.П. Голиков охранял Тубский перевал в Кавказских горах. Значит, находиться в то же самое время в Томской губернии «будущий писатель» не мог: в Красной Армии командирам взвода ковры-самолеты не выдавали.

Именно в пору, маниакального влечения неких искалеченных личностей к психо-садизму, к истязанию имени полвека назад погибшего человека, я стал подписывать свои статьи так: «Биограф А.П. Гайдара».

Я хотел, чтобы читатели знали: кроме «гайдароведов с большой дороги» в стране еще сохранились люди, которые владеют реальной, документированной информацией о жизни автора «Тимура».

Где собрать немного сведений о Гайдаре?

Первый свой полудетский доклад о творчестве писателя я публично прочитал в 19 лет, студентом – второкурсником.

Много труда потребовала диссертация «Мастерство А.П. Гайдара», но я не стал ее защищать.

Первое открытие в качестве гайдароведа я сделал в 1962 году, шаг за шагом расследовав все обстоятельства гибели писателя. За двадцать с лишним лет после его героической смерти никто не удосужился это сделать.

Я разыскал боевых товарищей, которые были рядом с Аркадием Петровичем до последней минуты его жизни; установил и назвал имена предателей, которые имели прямое или косвенное отношение к убийству писателя — партизана. С рассказами об этапах своего поиска я регулярно выступал по радио, центральному и периферийному телевидению, на страницах многих газет и журналов.

Специально для «Пионерской правды» я сделал маленькую документальную повесть «Двое из тех четверых» о подвиге Аркадия Петровича. «Пионерка» выходила тогда тиражом 10.000.000 (десять миллионов!) экземпляров.

В конечном счете, поиск на «партизанских тропах Гайдара» продолжался двадцать лет, до 1982 года. Я разыскал и записал на магнитофон около 300 человек — боевых соратников и случайных свидетелей жизни и подвига автора «Чука и Гека» на войне. Удалось снять и документальный телевизионный фильм «Партизанской тропой Гайдара» с участием соратников Аркадия Петровича. Куски этой ленты уже давно расхватаны современными телевизионщиками без указания первоисточника.

Приведу одну подробность, которой горжусь и о которой сообщаю впервые.

Архив Гельмязевского партизанского отряда, в рядах которого состоял Гайдар, не сохранился. Материалы о причинах разгрома отряда хранились в областном КГБ, имели гриф «совершенно секретно». Ссылка на них по тем временам считалась невозможной. Но так получилось, что данные областного управления КГБ во многом совпадали с моими.

В связи с этим Черкасский обком Коммунистической партии Украины принял беспрецедентное решение: считать мои книги «Партизанской тропой Гайдара» и «Сумка Гайдара» (которые вышли в издательстве «Детская литература» и были переведены на украинский язык) официальными документами.

Это означало вот что. Сотни вдов и детей погибших бойцов отряда обращались за справками в официальные органы для получения пособий, пенсий, жилья, лечения, других льгот.

Если имя мужа, отца, брата, сына упоминалось в моих книгах, семья получала справку об участии погибшего в боевых действиях против германских фашистов.

* * *

… Многие вдовы мне потом говорили:

— Аркадий Петрович обещал: «Если останусь жив; если после войны вам понадобится помощь, — пишите, приезжайте ко мне в Москву. Я обязательно вам помогу». Не обманул. Даже мертвый помог.

* * *

…Когда же в наши дни мелкая газетная шпана пытается доказать, что Гайдар 26 октября 1941 года не погиб; что ценой своей жизни никого не спас, а трусливо сдался в плен гитлеровцам (такую версию в журнале «Журналист» обнародовал некий С. Мельник из Тольятти), я только улыбаюсь.

Последние 127 дней жизни Аркадия Петровича прошли на глазах народа — в окопах Юго-Западного фронта, в окружении, в «киевском котле», в партизанском лесу, где он круглые сутки был в центре внимания. Тогдашнюю популярность Гайдара невозможно сравнить ни с известностью Аллы Пугачевой, ни с «узнаваемостью» актера Гоши Куценко, ни с истеричным обожанием какой-нибудь спортивной знаменитости. В Советском Союзе книги Гайдара читали в каждой семье: дети вместе со взрослыми. Он считался близким человеком в миллионах домов.

…На глазах жителей села Леплява под Каневом Гайдар совершил и последний свой подвиг. Сотни местных колхозников сначала слышали перестрелку на окраине деревни. Потом они молча провели несколько часов возле тела Гайдара, который лежал возле насыпи, где его убили из крупнокалиберного пулемета.

Каратели согнали крестьян для опознания и долго не отпускали. Многие жители Леплявы и окрестных селений были с Гайдаром хорошо знакомы. Он посещал их дома. Всех местных жителей поражало, что Аркадий Петрович, находясь в немецком тылу, продолжал носить над карманом гимнастерки орден «Знак почета»; говорил, что он — корреспондент «Комсомолки»; рассказывал, что у него есть сын Тимур.

Почти все узнали в убитом писателя Гайдара. Никто вслух не произнес его имя. Народ Гайдара не предал.

Как я на 30 лет опередил В.А. Солоухина

В 1966 году я начал новый поиск. Я искал людей, которые знали А.П. Голикова еще в гражданскую войну. О сотнях очевидцев и боевых соратников мечтать уже не приходилось. Но спустя четыре десятилетия я все же разыскал на территории Советского Союза, в частности, в Хакасии, около тридцати человек.

Среди них оказались три ключевые фигуры: С.В. Лаут, бывший комиссар 58 полка (Тамбовщина); П.М. Никитин — бывший начальник разведки у Голикова в Хакасии; А.А. Кожуховская — квартирная хозяйка будущего писателя.

В.А. Солоухин, готовясь сочинять свой «роман» «Соленое озеро», попытался в 1993 году повторить мой путь, но уже не нашел ни одного свидетеля — ни в защиту Голикова, ни против него.

Сведения от трех главных свидетелей получили документальное подтверждение в архивах. Информация, собранная тридцать с лишним лет назад, помогла мне опровергнуть оплаченных лгунов, которые писали о садизме командира А.П. Голикова на Тамбовщине и в Хакасии.

Как ЦК КПСС восстанавливал меня на работе

В 1955 — 1956 годах в Детгизе в Москве вышло первое четырехтомное собрание сочинений А.П. Гайдара. Это стало крупным культурным событием в жизни СССР. Но постоянно работая с этим изданием, все больше узнавая о жизни и творчестве писателя, я убеждался, что четырехтомник был подготовлен мало квалифицированными людьми. Имелось много искажений в тексте. Мало на что сообщалось комментариях.

Я настаивал в разных инстанциях, что пора подготовить новое собрание сочинений. Такое решение было принято. Выпуск нового издания снова поручили «Детской литературе». Издательство называли «Домом А.П. Гайдара». Подготовку текстов, комментарии, вступительную статью доверили подготовить мне. Обычно такую работу поручают целым коллективам

Я прочитал все рукописи Аркадия Петровича, сколько их сохранилось; выверил повести, рассказы, статьи, дневники и письма — до последней запятой. Я убрал сотни искажений и неточностей в текстах, которые все мы помнили наизусть.

Во время этой тяжелейшей работы случился анекдот. Помогать мне было некому. Зато критиков и охотников мешать отыскалось много. Один такой охотник, недовольный моими комментариями, потребовал моего отстранения. Мне позвонили из «Детской литературы»:

— Б.Н. вы знаете, как мы к вам относимся. Но договор прерываем…

Возникла дикая ситуация. Единственного работника прогнали. Готовить очередной, второй том было некому. Тираж подписного издания был огромен. Типография оказалась в простое.

Скандал дошел до ЦК партии. Тогдашний заведующий идеологическим отделом Е.М. Тяжельников распорядился:

— Камова к работе над собранием сочинений вернуть. Издательство «Детская литература» — не частная лавочка.

Вечером у меня дома тренькнул телефон. Звонил Борис Исаакович Камир — старейший работник издательства.

— Б.Н., возвращайтесь к работе. Это указание Тяжельникова. Кстати, вам пора получить деньги за первый том.

Я усмехнулся. Восстановил меня ЦК. Но я никогда не состоял в партии.

Новое собрание сочинений вышло в 1979—1982 гг. общим тиражом 1.200.000 экземпляров.

…Вот какая предварительная подготовка дала мне право на самозванный титул «главного биографа А.П. Гайдара». И еще почти десяток книг о самом Аркадии Петровиче.

«Солоухин — клеветник!»

Когда началась клеветническая кампания против автора «Тимура», обнаружилась любопытная вещь. Со всех сторон поступали лживые заявления, но спорить было не с кем. Поначалу это были как бы вскользь брошенные фразы в статьях на посторонние темы.

Первой серьезной «разведкой боем» стало выступление писателя Владимира Солоухина в «Огоньке». Называлось оно: «Не наливают новое вино в старые мехи».

Солоухин неизвестно с чего вдруг обвинил Гайдара в преступлениях, будто бы совершенных в годы гражданской войны сначала в Тамбовской губернии, а затем в Хакасии.

Я решил дать Солоухину сокрушительный отпор.

Я созвонился с редакцией, где часто печатали мои статьи о Гайдаре. Объяснил, что случилось, и сказал: «Хочу ответить Солоухину». Мне отказали. Я позвонил в другое место. В третье. В пятое. Все уже читали «Огонек». Вступать с Солоухиным в спор никто не желал.

Это походило на заговор — не против меня, а против Гайдара.

Я пошел к своему другу, Игорю Михайловичу Ачильдиеву. Мы учились с ним в 241 школе в Ленинграде и встретились спустя четверть века в редакции «Московского комсомольца».

В 1991 году Ачильдиев работал заместителем главного редактора газеты «Мегаполис-экспресс». Это было в ту пору одно из лучших и респектабельных общественно- политических изданий.

— Помоги, — попросил я его.

— Постараюсь, — ответил он.

Ждал я долго. Наконец, Ачильдиев позвонил. Мы встретились.

— Редактор выступать против Солоухина не хочет, — сказал Ачильдиев. — Вся пресса кричит о преступлениях Гайдара, а мы станем его защищать. Да нас смешают с кизяком.

Но редактор дал понять: тут замешана большая политика. И бросил фразу: «Если бы Аркадий Гайдар вообще никогда не служил в Красной Армии, его обвинили бы в чем-нибудь другом. Скажем, в изнасиловании читательницы-пионерки».

— Но вот о чем мы условились, — продолжал Ачильдиев. — Статья сейчас не пройдет. Но ты можешь поместить открытое письмо. Это твоя личная точка зрения. Две машинописных страницы мы дадим.

Я принес. Игорь прочитал. Половину страницы при мне вычеркнул. «Теперь полный порядок». И письмо, крошечная заметка, я таких не печатал уже лет тридцать, появилась в газете. Называлась она так: «Открытое письмо родным и близким А.П. Гайдара — Голикова».

Я писал:

«…Приведенные Солоухиным данные (о «преступлениях» А.П. Гайдара. — Б.К.), якобы полученные из первых рук, не соответствуют действительности. Солоухин не располагает ни единым документом, который он мог бы предъявить в подтверждение своей версии…

Поскольку Солоухин ввел в заблуждение редакции двух центральных изданий («Огонька» и «Литературной газеты». – Б.К.) и выступил перед многомиллионной аудиторией… как клеветник, я призываю любого члена семьи А.П. Гайдара подать на В.А. Солоухина в суд за клевету в печати».

Сам я этого сделать не мог, поскольку являлся посторонним Гайдару человеком, но я обещал родне «предоставить все необходимые документы, опровергающие лживую версию Солоухина» и заочно давал «согласие принять участие в судебном разбирательстве».

Положительный опыт такого участия у меня имелся.

Какого результата я ожидал?

В «Открытом письме» я нарочно отзывался о Солоухине резко. (Ачильдиеву даже пришлось кое-что убрать). Во-первых, я хотел, чтобы мое письмо заметили. Во-вторых, в глубине души я надеялся, что Солоухин не стерпит и мне ответит. В-третьих, я полагал, что родня А.П. Гайдара согласится подать на обидчика в суд. Но промолчали обе стороны.

Солоухин побоялся мне ответить, потому что я обвинял его в уголовно-наказуемом преступлении, которое именовалось «клеветой в печати». Оно грозило Солоухину тремя годами тюрьмы. Была возможна и конфискация имущества.

Было бы достаточно одного хамского слова в мой адрес, чтобы я подал на Солоухина в суд и там объяснил смысл наших с ним разногласий.

Солоухина об этом, видимо, предупредили. И он более чем вежливо ответил мне… спустя три года. Со страниц «Соленого озера».

Так началась моя активная борьба со лже-гайдароведами, которая продолжается по сегодняшний день.

С той лишь разницей, что сейчас на столе у меня лежит верстка новой, вероятно, последней моей книги о Гайдаре. Называется она «Игра в наперсток» (Расследование одного литературного преступления).

Опубликовать ее всю невозможно: она большая, но я познакомлю с ее фрагментами. Предлагать ее в урезанном виде не хочется: это редкий по естественности детектив. Только жизнь способна предложить подобный сюжет.

И еще: я хочу, чтоб вы, читатель, тоже пережили радость, вместе со мной по ниточке раздевая эту свору лгунов и клеветников.

Поскольку об Аркадии Петровиче за последние полтора десятилетия было опубликовано ни весть что, я предлагаю вам краткое и абсолютно точное жизнеописание А.П. Голикова-Гайдара от момента рождения до увольнения из армии.

А там будет видно, как повернется сайтовский сюжет…

Все будет зависеть от ваших же посланий.

26 октября 2005 года.

64 годовщина со дня гибели Аркадия Петровича Гайдара.

***

По материалам сайта: www.boris-kamov.ru

Скачать биографию А.П. Гайдара, написанную Б.Н. Камовым.

(Выделения выполнены ВПК «Севастополь»)