В начале февраля текущего года Центральный банк Российской Федерации окончательно подтвердил, что на новых 200-рублевых банкнотах, которые скоро появятся в обращении, будет изображена главная достопримечательность Севастополя, символ этого города — Памятник затопленным кораблям. Многие ли помнят, какому событию посвящен этот прекрасный монумент?

За последнюю четверть века обильный поток литературы и интернет-публикаций о «России, которую мы потеряли», создал порочный стереотип мышления — правило судить о людях не по делам, а по чинам. Вот, например — князь Александр Сергеевич Меншиков (1787—1869), генерал-адъютант, адмирал, морской министр, награжден орденами Святого Владимира, Святой Анны и т.д., и т.п. Если мыслить, как одноклеточное существо, беря в расчет только чины и звания, то перед нами достойнейший государственный муж. Но если все же сделать над собой усилие и присмотреться к реальным делам?.. Тогда мы поймем, что памятник, который скоро украсит новые деньги, — запечатлел некомпетентность и самодурство светлейшего князя.

Накануне Крымской войны, в 1853 г., князь выполнял миссию чрезвычайного посла в Турции. Когда Порта начала подготовку к боевым действиям на Черном море, Меншиков, вместо того чтобы исполнять прямые обязанности и попытаться возобновить переговоры, самочинно приезжает в Севастополь и столь же самочинно берется за организацию сухопутной обороны города. Князьям указ не писан — каждый вправе вытворять то, что в голову взбредет. Уже один этот факт, демонстрирующий полнейшую бесконтрольность высших чинов в империи, красноречиво говорит о том, что Крымская война должна была закончиться позором.

Только 28 сентября (10 октября) 1853 г., со страшным опозданием, князь соизволил оповестить начальника морского штаба Черноморского флота Владимира Алексеевича Корнилова о том, что ситуация с Турцией склоняется «скорее к войне, чем к миру». Но этим «своевременным» предупреждением дело и ограничилось. Когда Корнилов обратился к Меншикову с планами срочного укрепления города, князь «с негодованием отверг предложение генерал-адъютанта Корнилова» — и ничегошеньки не предпринимал для обороны Севастополя даже с наступлением весны 1854 г. Фактически по милости высокородного предателя, отвечавшего за оборону города, Севастополь оставался беззащитным все начало войны.

Чтобы обмануть самодура, Корнилов идет на различные уловки для строительства оборонительных укреплений: собирает подписи офицеров и горожан, выдвигает идею сбора средств «по подписке». Однако, как высказался по этому поводу сам Корнилов, князь «изволит подшучивать над союзным врагом и весьма остро подсмеиваться над действиями наших войск в Турции и на Кавказе». Что ж, такое поведение неудивительно, когда человек изучал морское дело в далеком 1825 г., от скуки, коротая время в своей деревне.

Затем, 8 сентября 1854 г., следует поражение А.С. Меншикова в Альминском сражении, когда «разыгрывалась участь Европы». Тяжелое впечатление произвело на Корнилова отступление разбитых войск Меншикова: «Ни госпиталей, ни перевязочных пунктов, ни даже достаточного количества носилок для раненых не было, и этим объясняется огромное количество раненых, оставленных на поле сражения… Вместо интенданта был в армии подрядчик, и не знал солдат, где его каша». Княжеские недочеты частично пытался исправить адмирал Павел Степанович Нахимов, оперативно снабдивший 800 раненых тюфяками, иначе несчастные просто валялись бы на земле.

Поражение на Альме означало, что следующий удар противника будет нанесен по Севастополю. Спасла город лишь неуверенность союзников. «Должно быть, Бог не оставил еще России, — пишет Корнилов в дневнике. — Конечно, если бы неприятель прямо после Альминской битвы пошел на Севастополь, то легко бы завладел им».

Как и чем прикрывать город? 9 сентября Меншиков принимает решение «вход в бухту загородить, корабли просверлить и изготовить их к затоплению, морские орудия снять, а моряков отправить на защиту Севастополя». Корнилов предложил дать бой противнику: флот в любом случае был бы потерян, но и неприятель получил бы существенный ущерб. Князь пригрозил непокорному Корнилову снять его с обороны Севастополя и отослать в Николаев. Владимир Алексеевич не мог покинуть город, отчего вынужден был согласиться с распоряжением Меншикова.

11(23) сентября 1854 г. семь судов черноморского флота были затоплены между Константиновской и Александровской батареями. В это же время, 11—12 сентября, светлейший князь с армией бросил Севастополь, предоставив расхлебывать кашу Корнилову и Нахимову. Примечательно, что 30 сентября негодяя назначили главнокомандующим сухопутными и морскими силами в Крыму, причем в этой должности предатель оставался до февраля 1855 г. За этот срок было затоплено еще 9 судов.

Потрет А.С. Меншикова (1851)

Впоследствии некоторые историки пытались найти «объективные» оправдания решению князя, но с их выводами согласны далеко не все. А если учесть, что «объективные обстоятельства» возникли по вине как раз князя Меншикова (а в конечном итоге всей сословно-бюрократической системы), то никакие оправдания вообще неуместны.

Монумент, увековечивший мужество русских моряков и одновременно одну из величайших трагедий нашего флота, был воздвигнут в 1905 г.; спустя 110 лет памятник включен Правительством РФ в список объектов культурного наследия федерального значения.