Близится к завершению второй тур историко-краеведческого конкурса «Малые заводы Урала в годы войны». Среди присланных на конкурс работ – эссе краеведа из г.Артёмовский (Свердловской обл.) Горбунова Виталия Ивановича. В прошлом году Виталий Иванович принимал участие и одержал победу в 1-м туре конкурса со своим исследованием «Их труды не подлежат забвению». Сегодня читатели нашего сайта могут ознакомиться с новым сочинением В.И. Горбунова, повествующем о подвиге тыла в 1941–1945 гг. (Фотоматериалы к публикации предоставлены автором.)

***

Идёт Великая Отечественная война, Родине требуется много различной продукции и продовольствия для фронта. С этой целью до каждого предприятия и колхоза доводится конкретный план.

На Егоршинский завод правительством страны возложено ответственное задание – обеспечить танковые заводы страны танковыми переговорными устройствами (ТПУ). Напряжённейший план коллектив должен, обязан выполнить к установленному сроку! Никакие причины к невыполнению задания не принимаются. А кому это задание выполнять-то? На заводе нет основного – рабочих кадров, в цехах остались старики да женщины. Обстановка на фронте никак не позволяла мириться с тем, что готовая грозная боевая машина не может быть отправлена на фронт только потому, что в ней нет переговорного устройства, которое обеспечило бы связь экипажа в боевых условиях. Ставка была сделана на подростков, других резервов просто нет! На рабочие места принимают вчерашних школьников в возрасте с 14 лет. В 1942–1944 годах на заводе подростки составляли значительную часть трудового коллектива. Паспорта тогда выдавали начиная с 16 лет, поэтому эту часть заводских тружеников в шутку, но с уважением, часто именовали «БЕСПАСПОРТНАЯ ГВАРДИЯ».

Александр Иванович Брылин вспоминал: «14 августа 1942 года состоялся заводской митинг, на котором было оглашено обращение заместителя Председателя Государственного Комитета Обороны (ГКО) В.М. Молотова к коллективу Егоршинского завода об увеличении выпуска танковых переговорных устройств. После митинга начальник нашего механического цеха Павел Васильевич Бурдин собрал нас 15-летних в своём кабинете и сказал: “Ребята, вам нет 16 лет! Мы не можем вас заставить работать более 11 часов в смену. Но без вас нам, взрослым, не справиться. Завод не выполнит полученное ответственное задание, а этого допустить нельзя! Нужно работать дольше, сверх 11-ти часов, пока не выполним сменного задания”.

Согласие на сверхурочную работу выразили все собравшиеся. Но среди нас было много, кто жил далеко от завода. На работу до завода и с работы домой им приходилось добираться пешком, а ведь многие были из сёл Трифоново, Покровского, Мостовского, Паршино и других мест. Начальник цеха тут же разрешил эту проблему. Он сказал: “Отдаю вам свой кабинет, сегодня же здесь сделают трёхярусные нары, принесут матрацы, где вы сможете отдохнуть. Только предупредите своих родителей. Будет организовано дополнительное питание. Просьбы ещё есть?” Руку поднял маленький ростом Женя Сырескин: “Мне трудно и неудобно дотягиваться до абразивного круга при обточке детали”. “Сделаем деревянную подставку”, – ответил Павел Васильевич. Вскоре у многих станков, где трудились подростки, появились специально сделанные подставки, а иногда и просто подходящие деревянные ящики. Мы получили талоны на усиленное дополнительное питание. В столовой по такому талону давали небольшую порцию пшённой каши. А так как мы всё время испытывали чувство голода, то такими талонами дорожили».

Тогда на «казарменном положении» трудилось всё руководство завода и цехов, взрослые рабочие некоторых участков. Работали все, не считаясь ни с чем. На себе, в вёдрах или мешках, доставляли на завод материалы с железнодорожной станции. На себе, в тележках или санках, возили детали из механического цеха (он размещался в здании МТС, это почти на расстоянии в один километр) на главную территорию в малярный или сборочные цехи.

Но малолеток всё же жалели и берегли. А.И. Брылин продолжал свои воспоминания: «В тот раз, дня через три работы на «казарменном положении», начальник цеха вновь собрал нас и сказал: “Спасибо, ребята! Сходите домой, отдохните. Теперь мы с заданием справимся!” Работа в таком режиме бывала неоднократно».

Из воспоминаний Валентины Викторовны Гулага (в то время Валя Щербакова): «Уставали, конечно, да ещё голодные. Я работала на штамповке, работа опасная, можно и без пальцев руки остаться. Наш бригадир – Анна Березина постоянно следила за нами, чтобы мы не задремали, постоянно твердила: “Ребятки, осторожно пальчики берегите». В коллективе царила доброта и взаимовыручка”».

Из воспоминаний Валентины Андреевны Жерновковой: «Я на завод была принята в сборочный цех 28 января 1942 года. За многочасовой упорный труд нас старались подбодрить, поддержать и в награду иногда привозили молоко или простоквашу, а иногда давали по кусочку пирога. Мы были очень рады этому».

Из воспоминаний Анны Лаврентьевны Ямполь (в то время Аня Сметанина): «Я на завод пришла 19 марта 1944 года. В обеденный перерыв, когда мы бежали в столовую, можно было услышать: «Цыплятник на обед полетел». Но это были не насмешки над нами, а скорее всего жалость к нам, ведь мы были такими щуплыми и маленькими».

Из воспоминаний Марии Тимофеевны Глазуновой: «…Духом не падали, настроение поднимали песнями. Обычно запевала Октябрина Ильинична Пономарёва (в то время Бина Гладких), пришедшая в бригаду со школьной скамьи в ноябре 1943 года тринадцатилетней. Не знали выходных и отпусков всю войну. О заработках даже не думали, трудились по 16–18 часов, всё для Победы».

Такая «беспаспортная гвардия» трудилась и ковала Победу, конечно, и на других производствах. Вот воспоминания Анны Ивановны Черемных (в то время Аня Белоусова): «В Покровскую чугунно-литейную артель пришла в 1943 году, как только исполнилось двенадцать лет. Нас таких даже не оформили официально, видимо нельзя было. В трудовые книжки записали только с лета 1944 года, а были мы все с 1931 года рождения. Поставили нас на чистку отливок корпусов гранат от формовочной смеси. В 1944 году перевели на формовку, до опок руки не доставали и нам под ноги подставляли ящики. Работали по 14 часов в сутки, часто со слезами на глазах. Кто от непосильной работы, кто от голода, кто от горя. А может быть от всего вместе. Порой подбадривали нас песнями женщины».

«Я решил заключить договор с отцом, сражающимся на фронте. Он снайпер, открыл счёт убитым немцам. Моё обязательство – выполнять не менее двух норм каждую смену», – так писал в своём заявлении комсомолец артели «Вагранка» Галкин.

Ну, а разговор о труде подростков в сельском хозяйстве вообще особый. Там, особенно в летний период, трудились дети даже 8–9 лет, помогая родителям. Да ещё как трудились!

Вот, что рассказывала Тамара Антоновна Лукина (в то время Тома Стриганова): «В зиму 1943–1944 годов моя мама тяжело заболела. В колхозе имени Фурманова она ухаживала за группой телят, это 12–15 голов. На кого их оставить? Замены нет, в колхозе на счету каждая пара рук. Да и отдавать телят жалко. Мы с мамой приняли решение – мне временно прекратить ходить в школу и приняться ухаживать за телятами. Это “временно” получилось на всю зиму, до конца учебного года. Многие в колхозе удивлялись, как я смогла это вынести, выполняя обязанности взрослого человека. Бригадир поучала меня: “Тома, если кто не из наших спросит, сколько тебе лет, то сказывай, что скоро исполнится четырнадцать”. Хотя было мне в ту пору всего 12 лет».

Вот примеры из первых уст, о том, как жила и трудилась «беспаспортная гвардия», приближая Великую Победу. Они выдержали и победили. Низкий поклон вам, бывшие «беспаспортные гвардейцы»!